Встречу с французским писателем Анатолем Франсом и ныне с благоговением вспоминаю как один из красивейших эпизодов моей юности.
Случай весьма редкий и интересный, хотя немного громко сказано «моя встреча с Анатолем Франсом» и я боюсь, что этот вроде бы невероятный факт, благодаря которому тогда испытывал большую гордость, не создало читателю впечатление вымысла.
Но то, о чём я вам сейчас доложу, с начала до конца абсолютная истина.
Стояло лето 1913 года, я пока ещё в своей студенческой квартире жил и по какому-то делу задержался в Москве, а мой брат Гриша уже уехал на летние каникулы.
Был воскресный день. Я сидел просматривая утренние газеты. Вдруг, в рубрике новостей я заметил справку, что в тот день утренним поездом на родину возвращался французский писатель Анатоль Франс, который оказывается гостил в Москве.
- Анатоль Франс?!... – я от удивления вскочил на ноги.
Я всегда глубоко уважал этого великого писателя, большого гуманиста, члена французской академии и лауреата нобелевской премии. Вместе с ним сразу перед глазамо возникла целая плеада французских писателей – Виктор Гюго, Флобер, Бальзак, Эмиль Золя и все те которые своим творчеством мир озаряют.
Боже мой, как это случилось, что Анатоль Франс был в Москве а газеты ничего об этом не сообщали!
Как писатель и мыслитель, он был большой фигурой в тогдашней Европе и большой известностью пользовался в культурном мире.
Не зря писал Константине Гамсахурдиа в письме посвящённом кончине Анатоля Франса от 1924 года внесённом в 6-ой том его произведений: «Анатоль Франс был последним среди великих людей удивлявших человека своей универсальной многосторонностью» и что он «писатель, поэт, новелист, критик, историк калибра ренессанса...».
Великий грузинский писатель кончину Анатоля Франса сравнивает с большой катастрофой природы.
В то время о котором я говорю, Анатоль Франс более популярным был среди прогрессивно мыслящих и думаю, по этому его визит в Москве и встречи с ним прошли бесшумно.
Короче, прочитав в газете весть о том, что Анатоль Франс утренним поездом отправляется на родину решил повидать дорогого человека. Я был бы счастлив хотя бы из дали увидеть великого писателя свободолюбивой Франции!.. – Попытка не пытка, надо идти!
Тут же отыскал спрятанную в книгах расписание поездов, взглянул на часы и убедился, что свободно подоспевал к поезду. Только отсутствие компаньона беспокоила. Без брата близнеца я инкуда ни ходил, тем более, при таких обстоятельствах. Если Гриша был бы со мной, мы смелее встретили бы писателя.
Не теряя надежды я поделился мыслями с двумя студентами в соседней комнате и попросил сопровождать меня на вокзал.
- Ребята! – воскликнул я отварив дверь, - из газет узнал, что в Москве гостит Анатоль Фанс и сегодня утром поездом в Париж отправляется, пойдём проводим.
- Что? Анатоль Фанс?... Из за этого время теряешь?! Ну и причудливый народ эти филологи или историки...
Из эти двух молодых Игорь был математиком и другими вещами мало интересовался, хотя и будущий филолог Валерий без восторга встретил моё предложение.
- Анатоль Фанс великий писатель, коллега, но там столько будет провожающих, что мы не сумеем его повидать. Сегодня воскресенье. Останьтесь и прогуляемся к Сокольникам. Садитесь, пока рано. Поговорим.
Но мне для разговоров было уже некогда. Наскоро надел шапку, так как тогда ходить без головного убора не было в «моде» и выскочил на Тверскую.
Как добраться до вокзала, чтоб не опоздать? «Лихачам» для меня было некогда, «Ваньки» были не благонадёжны. Оставалось единственное: трамвай... другого транспорта тогда не было, и помчался к остановке рядом с памятником Пушкина.
Трамвай тогда прямо проезжал по «Страстному» - ныне площадь Пушкина, из Сокольников по Тверской до Брестского – ныне Белорусский – вокзала, откуда в то время отъезжали поезда к европейским городам.
Стою на остановке волнуясь, как на зло трамвай не появляется, и думаю – стоит ли с опозданием идти на вокзал? Может не стоит! Давай пойду в Сокольники вместе с соседями, это разумнее...
В это время появляется набитый пассажирами трамвай. Я как барс вскочил на площадку вагона и как только подъехали к вокзалу, наскоро соскочил и пулей помчался к перрону.
До отхода поезда оставалась минута. Только что подбежал к кассе для приобретения билета на перрон, раздался третий звонок и кассирша перед носом захлопнула окошко.
Я был очень огорчён – прямо из рук ускользала возможность повидать великого писателя, но выше головы не прыгнешь.
С перрона вокзала много народу возвращалось, большинство которых по французский разговаривал. Я их счастливцами считал, так как они уже проводили великого писателя и возвращались домой. А мне не повезло!
Я вернулся и дойдя до площади, остановился и опять помчался к перрону.
Там уже было пусто. Ни души. вижу на рельсах какой то поезд стоит. Там же один кондуктор какой-то знак подавал машинисту... Не смотря на то, что звонок был дан поезд ни двигался с места.
Был солнечный летний день, пассажиры стояли у открытых окон оглядывая окрестности. Перрон был высоким посему даже сидящих в купе хорошо видел. В одном купе вагона заметил двух пассажиров беседовавших у открытого окна. Они были одеты весьма красиво и элегантно. Одного из них вроде узнал и многозначительно на него смотрел.
- Ого, это же Анатоль Франс?! – воскликнул я невольно, - Анатоль Франс!...
На нём был новый серый костюм, который так подходил его аристократической фигуре, что явно отличался от других.
Своими стрижеными волосами,бородой и высоким носом он напоминал героя Давида Клдиашвили – имеретинского дворянина.
- Воистину, это Анатоль Франс, - ещё раз повторил в сердцах и нервно засуетился.
На счастье Анатоль меня заметил, молодого человека в одиночестве ходившего на перроне и что то намекнул своему спутнику.
Я этого не ожидал, даже вздрогнул, но тут же смело двинулся, подошёл к окну, с почтением поклонился и по французский обратился: - как жаль, что не говорю по французский! – сразу перешёл на русский и доложил, что я по происхождению грузин, студент московского университета.
- Жоржиен, - обратился он к своему спутнику.
- Из Грузии, - добавил я с апломбом.
- Георгиа, - опять повторил Анатоль Франс и кивнул мне головой в знак того, что отмеченную страну хорошо знает.
- Я пламенный поклонник вашего творчества, - продолжил своё слово, - и когда узнал о вашем пребывании здесь, решил во что бы то не стало встретится с вами и от имени грузинских студентов, ваших прилежных читателей, передать глубочайшее уважение и любовь.
- Не бойся смерти, бойся стыда, - слышалась в ушах старая пословица, так как боялся опозориться, но и то чувствовал, что всё идёт по порядку.
Только хотел о Грузии сказать два слова, тут же раздался звук свистка...
- Ох, как не во время.
|
